Кто-то считает, что выставка того или иного типа – дело абсолютно произвольное. Это далеко не так. Мы подчас не обращаем внимания на особую, как никогда значимую сегодня способность – умение читать выставку. В спешке увидеть как можно больше мы проносимся вдоль стен с развешанными картинами, и от того часто не видим так нужные для себя произведения, собственно ради которых мы и пришли на эту выставку.

При этом очень часто мы не концентрируем своё внимание на действительно достойных произведениях художника, наполненных тем глубоким знаковым смыслом, который характерен для всей философии Востока. Но вот беда – такие картины зачастую теряются в окружении массы ярко-красочных, декоративных, поверхностных работ. Поэтому, даже зная наперёд скрытые течения художественной жизни, её обыденную сторону, следует каждый раз, отправляясь на новую выставку, всё равно верить в чудо и идти туда с трепетом, как в храм - место священнодействия. Только в этом случае выставка способна будет выключить вас из круговерти повседневных забот, возвысить духовно, перевести в другое пространство – в пространство искусства.

Психологической основой, сложившейся у нас системы художественной жизни, является переживание коллективной ответственности за общие цели и общее дело - своего рода «общинный» характер деятельности, столь органичной для отечественной культуры. Не случайно именно в изобразительном искусстве раньше, чем где бы то ни было, сложился механизм коллективного самоуправления, признанный ныне экономической теорией самой перспективной формой так называемого «социалистического хозяйствования» (с этим связано, в частности, возникновение во многих отраслях так называемого, и любимого нами в прошлом, «бригадного подряда»). Отчасти живописцы, скульпторы, прикладники трудятся на собственных предприятиях, где практически всё принадлежит их сообществу и во многих существенных моментах зависит от их воли, в то время как другие служители муз работают по договору или числятся в штате театрально-зрелищных организаций, государственных издательств, кино- и телестудий и т.п.  Определяющие стороны художественной жизни – от отношений с заказчиком до приобретения произведений с выставки – находятся в руках самого профессионального сословия создателей пластических искусств. Этим обусловлено и то обстоятельство, что связанные с зависимостью скорее друг от друга, чем от каких бы то ни было внешних факторов, отсюда являясь в некотором роде сами себе меценатами, художники всегда держатся вместе.

При склонности приноравливать свои действия к нуждам не всегда творчески мыслящего заказчика – независимо от того, конкретный это человек или неподготовленное массовое восприятие, – художник рискует в конечном счёте «потерять себя».  Ничто кроме собственной воли и совести не должно принуждать его изменить идеалам своего призвания. Именно поэтому мы имеем право гордиться тем, что у нас практически невозможно очутиться в положении непризнанного таланта, который со стоическим мужеством переносит традиционные для этой участи финансовые невзгоды.

Свобода самореализации, при всех противоречиях и конфликтах интимного духовного процесса, вполне реализуемая возможность для отечественного художника. А пока художники приносят на экспертизу выставки работу, примерно понимая, каков стереотип, какова корпоративная установка на так называемую «проходную» работу. И хотя художники часто говорят: «Мы служим не зрителю, а Искусству», на деле получается, что они служат не искусству, а «выставкому», вкусу галериста. А существующая система отбора произведений не заставляет напрягаться, «искать неведомое», и от этого сам механизм творческого озарения выхолащивается.

Не оттого ли художники, за редким исключением, не интересуются зрительскими отзывами, заранее ориентированными на архивы. Авторы знают, где они выставлены – этого, видимо, достаточно. А экспозиция, её активность, её образ? Художники не относятся к этому роду культурной деятельности как к объекту самостоятельного, серьёзного творчества. Почему экспозиционная структура сама по себе не способна стать авторским произведением – активным, интригующим, провоцирующим или праздничным, ироничным или торжественно-трагедийным? Почему редко какая современная экспозиция изобразительного искусства говорит собственным голосом, запоминается увлекательностью прочтения детально подготовленной программы, сопоставимого с другими искусствами воздействия? Наконец, почему не допустить, что единицей измерения современного движения художественной культуры становится не конкретное произведение, а выставка?

Давайте признаемся себе честно, что мы забыли о том, что художественная выставка является мощнейшим средством воспитания наших же граждан. И ещё – при этом скажем откровенно, что мы разучились говорить о том, что та или иная работа художника явно слабая, посредственная, конъектурная, серая и не достойна того, чтобы экспонироваться. Придите на наши выставки, и вы точно увидите подобные работы, которые были приняты на выставление из так называемых «гуманных» якобы соображений по отношению к художнику. Я уже не говорю, что от такого отношения страдает гуманность в высшем смысле: большое количество людей будет воспитываться под воздействием малохудожественного качества. Я – о последствиях для самого художника. Долгая практика приучила нас к взаимной уступчивости. Художник попадает в зависимость от взаимоотношения со своими коллегами, утверждающими распределение экспонирования, а иногда и оплату работ, от отборочной комиссии, которая оказывается формой его узурпации. Болеть за культуру в целом, за искусство в целом в этой ситуации оказывается очень невыгодным. И получается парадокс: художник забывает, что такое творческое вдохновение, а при этом прекрасно существует, кормится, получает звания – и всё потому только, что у нас не принято не признавать то, что выставлено. Это как у нас в советское время – газета напечатала, значит, это и есть подлинная истина. Выставили тебя в экспозиции, стало быть, ты – художник!

Проблема эта профессиональная и нравственная: ни один художник не признает, что он не состоятелен, что требования, ему предъявляемые, гораздо выше его профессионального понимания. Как же решить эту проблему? Кто-то предлагал решение – только состязательность! Потому что, когда существует состязательность, расслоение происходит само собой: одни выходят на уровень творческих, современных, серьёзных задач, иные – в ширпотреб, в салон или вообще начинают заниматься другими делами. Искусство от этого, как бы, только выигрывает.

По моему произвольному опросу и свободному от обязательств подсчёту, более половины посетителей выставки, имеют самое непосредственное отношение к пластическим искусствам, являются профессиональными или самодеятельными художниками, учащимися специальных учебных заведений. Семь из десяти посетителей любой художественной выставки – женщины. Каждый второй посетитель – девушки от 16 до 25 лет, а каждый четвёртый – пенсионерки. Так что прикажете делать галерее – следовать женским запросам и пристрастиям, откликаться на потребности соответствующего психологического типа мировосприятия? При этом следует учесть, что более 90% кураторов, искусствоведов галерей у нас женщины! Такие же проценты мы видим только в обратном качестве – это мужчины-руководители галерей и выставочных площадок. Но вот тут-то и проявляется новое перепутье – абсолютно такой же процент тех, кто участвует в отборочной комиссии на выставках (бывший «выставком»), снова это мужчины. Мало того, это в основном «свой брат» – художники, у которых своё видение искусства, своё понимание «проходящего» произведения, свои пристрастия и принадлежность к систематизациям вкусов и, что греха таить – свои амбиции. Поэтому назвать такой отбор произведений для выставки объективным, можно только с очень большой натяжкой. Однако и в этом случае существует такое обстоятельство, когда художники же, причастные к планированию выставок, очень часто думают ещё и о том, как бы никого не обидеть, каждому профессионалу дать свой шанс выставиться, а для этого нужно экспонировать как можно больше новых работ, максимально - больше, чем можно! Выставочный конвейер столь бесперебоен, отлажен, что порой кажется достаточно самого знака участия или упоминания в каталоге выставки (которые у нас теперь не издаются!), упоминания и замечания критиков (которые у нас практически не публикуются!).

Но вот отгремели торжественно-радостные фанфары вернисажных поздравлений, отзвенели многолюдные фуршеты, истекли определённые две-три недели экспонирования (о трёх месяцах или даже полугода выставки работ, как это происходит в лучших выставочных залах мира, наши художники и не мечтают!), что-то с грехом пополам может быть и закупили, и практически все произведения творцов отправляются... обратно в мастерские. Я не знаю ни одного случая, когда бы художнику предложили отправить его выставку по областям и весям страны, а может быть даже и за рубежи Республики. Но, нет...

Экономическая сторона выставочного дела не является сейчас темой моего рассмотрения, но могу сказать, что, сколько бы об этом стеснительно не умалчивали люди творческого труда, нельзя вовсе не принимать в расчёт, что само художественное производство, его плоды стоят - не могут не стоить - немалых денег и кто-то ведь должен их платить (государство, зрители, заказчики). Именно поэтому подавляющее большинство художников на Западе творят в рамках очень жёстких установок и предписаний, почти всецело определённых работодателем – владетелем галереи, специализированного салона, агентом посреднической фирмы, менеджером рекламного или шоу-бизнеса. Свободным творчеством там, как ведомо, могут дозволить себе заниматься лишь единицы.

Показать возможности и уникальность художника может, в первую очередь, именно выставка. Дело тут не в величине выставки, не в количестве отпущенных средств – часто на маленьких экспозициях вызревают исходные положения большого стиля – а в том, что выставка всё активнее становится важнейшей единицей художественной жизни.

Сегодня постепенно теряется представление об особом масштабе личности творца, неординарности его реакций, причудах сложного характера, особом взгляде на жизнь. Как-то принижено таинство неразрешимой загадки одарённости, духовного горения, веками притягивающей миллионы поклонников к истинному таланту. И вот поэтому пространственная композиция выставки и служит тем полноценным информационным сообщением о творчестве мастеров, начинающих ваятелей, о перспективах художников. Только выбор решения этого пространства остаётся за специалистами, часто это –искусствоведы, дизайнеры и реже – сами художники.

Могу привести пример того, как выставочное пространство входит в противоречие с заявленной тематикой выставки. Большая традиционная выставка «Природа и художник», прошедшая в Центральном выставочном зале Академии художеств Республики, как всегда привлекла к себе внимание профессионалов художественного творчества. Организаторы выставки смогли привлечь внимание к ней и детские, юношеские творческие группы, школы, училища. Однако бесчисленный ряд картин (среди которых, в принципе, очень и очень неплохих работ), не только смотрелся необъемно, но подчас и в ужасной степени сиротливо. А почему складывалось подобное впечатление? Думаю, из-за стереотипного подхода к решению стоящей тематики. Не было абсолютно ни одной скульптурной работы отечественных художников, ни одного произведения из природных материалов, которые просто обожают истинные творцы. Целый ряд выставленных работ вообще не отвечал тематическому строю выставки. Например, работы художника Тожимирзаева М., которых, мне показалось, было более десятка полотен, при всей творческой фантазии, никак нельзя было соотнести с природой. Более того, практически все его работы, выполненные в авангардной манере, скорее содержали в себе социальный характер. Выбиваясь из контекста выставки, они привлекали к себе внимание своей неуместностью. Может быть, именно этим и пытались устроители выставки «пропиарить» творчество, этого весьма любопытного, но «хмурого» художника. Замечу, что это был не единственный художник, чьи работы «выпадали» из заявленной темы выставки.

Я умышленно опускаю разные незначительные погрешности в паспарту под полотнами, где были неправильные переводы с одного языка на другой, путаница в названиях и датах произведений, практическое отсутствие работ художников со всех других регионов Республики. Не об этом сейчас речь. Дело в том, что выставки такого масштаба и значения готовятся командой месяцами – с проработкой отдельных этапов экспозиции. Возможны многочисленные варианты, когда внимание художников, выставляющихся на подобном вернисаже, может быть сосредоточено только на горных массивах страны, пустынях и лесах, экологическом состояния водных ресурсов, птиц, животных, насекомых, растениях и т.д., и т.п. Не исключена разбивка экспозиции по жанрам и районам, что позволило более глубоко ознакомить зрителя с творческими возможностями наших художников.

Справедливости ради, я хотел бы отметить, что именно Центральный выставочный зал иногда – правда, очень и очень редко – балует ташкентцев персональными выставками интересных художников из разных областей страны. Например, персональная выставка удивительного художника, бывшего творца кукольного театра, а ныне руководителя Бухарского художественного колледжа Жураева Эркина, который сегодня стал глубоко интересоваться и философскими основами гуманистических идеалов Центральной Азии исламского периода.  Истина с горьковатым привкусом в том, что столичные мастера кисти ещё реже радуют своими выставками областные, районные центры, да и просто многочисленные селения нашей страны, жители которых ещё реже имеют возможность оказаться на столичных выставочных площадках.

Подготовка хороших выставок, как известно, процесс долгий, кропотливый, иногда длящийся всю жизнь, а проходят они в считанные дни, исчезают навсегда, забываются. Но вот как продлить их существование, вернуть их значение и авторитет? У меня нет сомнения в том, что сегодняшние искусствоведы Центрального выставочного зала Академии художеств Лобар Мирзабаева и авторитетный знаток современного искусства Узбекистана Людмила Кодзаева хотят и умеют создавать современные экспозиции, хотя опыта международного общения именно, по этой теме, явно недостаточно (разве, что интернетовская информация заменяет им информационный вакуум прямого контакта и обмена опытом). При этом им приходится преодолевать массу организационных препятствий: нехватка современного и модернизированного выставочного оборудования – его нет не потому, что не хватает средств на приобретение – их предостаточно, просто... негде хранить штакетники, мебель, выгородки, подиумы, софиты и подсветки, стекло, рамы, авто-кронштейны и т.п. Я не знаю, в каком выставочном зале или галерее нашей страны есть ремонтные и поделочные мастерские или просто рабочие, которые таскают, перетаскивают, развешивают, устанавливают, снимают, закрепляют выставляемые работы. Всё это не мелочи, а свидетельства нашей выставочной культуры, за которой стоит, если можно так выразиться, культура самого искусства.

Выставки, проходящие в самом центре Ташкента, в залах Дома фотографий всегда как будто бы безлики, муторно скучны и чаще однообразны. Имея несколько уникальных по масштабу залов, можно было бы надеяться на интересные, я бы даже сказал, эксклюзивные экспозиции. Для этого устроителям выставок надо только обладать творческой фантазией и умением трансформировать выставочное пространство.  Наполнить весь зал – а не только стены – идеей всего творчества художника, его основных этапов, концентрации внимания на наиболее значительных его произведениях. Безликость экспозиции существенно принижает значимость выставленных работ художников. Помнится, как после ташкентского землетрясения 1966 года именно эти залы приютили экспонаты Государственного музея искусств. Незабываемым тогда была экспозиция именно в нынешнем «красном зале», где было представлено обширное собрание уникальных икон и живописи духовного содержания, превратившее пространство в поистине настоящий храм, но не религиозный, а храм художественного просвещения.

Это ещё не критика качества работы кураторов Дома фотографий, это только желание видеть, что каждый представляемый художник на этих выставках отличается от других создателей произведений искусства не только своими работа, но и пониманием его места в культурологической системе всего среднеазиатского искусства, его творческой объёмности...

Вместе с тем, меня всегда поражает тот виртуозный ум и находчивость кураторов других выставок, когда им приходится «изгаляться», чтобы каждую новую демонстрацию сделать непохожей на предыдущую. Например, я вспоминаю, что в былые времена в выставочных залах галереи искусств на «Заркайнаре» нужно было быть именно таким профессиональным и уникальным гением как Эльмира Ахмедова, чтобы продуктовое-ширпотребовское-общепитовское пространство превратить в место, куда «являются Музы»! Без полноценной бригады современных дизайнеров, без собственных художественных мастерских заведующая галереей старалась преподнести каждое новое «культурное мероприятие», чтобы оно было достойно столичного уровня, ибо очень часто именно эта галерея представляла перед дипломатическим корпусом художественное лицо страны.

Конечно, на выставках художники ориентируются на мнение своих собратьев по «цеху», на оценку близкого по духу профессионала. Он и есть – самый серьёзный, самый заинтересованный зритель, который понимает весь трудоёмкий объём выставленных произведений. Отражаясь в других профессиональных суждениях, самооценка художника после выставки будет большей частью самой объёмной, и благодаря ей он способен не потеряться в обилии разнообразных и разнонаправленных координат. Хотя и каждый зритель видит свою, тоже существенную, правду искусства.

Думая о галереях, следует отметить, что сегодня ни одна художественная галерея нашей страны не отвечает основному требованию – пропаганде и продвижению выбранной определённой категории живописцев (я уже не говорю о скульпторах!). Эта популяризация заключается и в издании объёмных буклетов, и подробных каталогов работ художников, да и каталогов самой галереи; организации помимо персональных выставок, но и активном promotionотобранных художников в средствах массовой информации; выставлении в постоянной экспозиции лучших работ трёх-четырёх своих «подопечных».  Обычно именно галереи являются теми «alma mater» творческих объединений, новых групп, блоков или коалиций художников, жаждущих заявить о своих приоритетах в современном художественном мире.

В положительную сторону от существующего положения дел в галереях страны двигалась в своё время такая столичная визуальная площадка, как Art-галерея «Ренессанс». Вероятно, только благодаря своим пристрастиям, Дильрабо Муратова смогла определить свой весьма специфический круг художников и скульпторов, творчество которых было пронизано какой-то самобытной, светлой жизнью и вкусами современной махалли.  Как бы я критически не относился к этому виду творчества художников, не могу не признать, что умение отбора экспозиции по тематическим концепциям именно подобной категории творцов этой Art-галерее удавался. Однако, к сожалению, эта частная галерея, что называется – приказала долго жить!

Умение использовать концептуально даже весьма ограниченное пространство выставки присуще и Шахнозе Курбанбабаевой в галерее «Art+Fact Ltd». Именно катастрофическая нехватка этих самых квадратных метров и заставляет работать творческую фантазию кураторов, открывать новые взгляды на проблему информации и подачи творчества художников, фотографов и т.п.

В отличие от галерей наши художественные салоны, специализирующиеся только на продаже произведений искусства, больше походят на лавки духанщиков с невообразимой помесью антиквариата, продукции местпрома, отъявленного кича и современного искусства. Единственным отрадным явлением среди подобных салонов можно считать только те, которые строят свою работу на реализации произведений прикладников. Но даже и эти художественные салоны у нас сегодня бездарно «работают» абсолютно без рекламы. Так как они надеются реализовать произведения «творцов прекрасного», если об этом никто в Республике не знает? Разве что на случайно забредающих в них любопытствующих или просто прохожих, а также в тщетных надеждах на внимание немногочисленных туристов. Ни в одной гостинице страны нет рекламных буклетов или прайс-листов (пусть даже самого дешёвого качества) о деятельности наших галерей и художественных салонов. Что уж там говорить об информации за пределами Узбекистана...

При этом хочу заметить, что даже крупные выставочные залы в своей рекламной политике практически всегда ограничиваются (в лучшем случае) баннерами при входе о проходящей у них выставки. Был, правда, прецедент, когда рекламные баннеры о предстоящей выставке были развешаны и в центральной части столицы – сборная выставка работ выдающегося художника Узбекистана Павла Бенькова. Но когда это было! Ведь ничего не мешает Академии художеств, Галерее национального искусства и всем другим галереям иметь в узловых участках по всему городу, там, где наибольшее скопление людей, свои рекламные тумбы или стенды.

Естественно, существует и проблема выставочного пространства в связи с катастрофической его не хваткой! При том количестве художников в нашей стране, что не может нас не радовать, и особенно в столице, дефицит галерей оставляет всё меньше, и с каждым годом меньше шансов желающим - даже профессионалам - выказать своё видение художественного мира. Использование иных, дополнительных выставочных пространств, происходит вяло. Театры и Дома культуры предприятий не очень охотно идут на подобные акции. Тем не менее, театр «Ильхом» является постоянным положительным примером подобного сотрудничества. Случались и замечательные успехи в выставлении произведений художников и в Молодёжном театре Узбекистана, где кураторскую работу о выставках ведёт Наталья Доманцевич. Довольно активно в решении подобной проблемы действуют и некоторые областные театры, как например, в Фергане, Намангане, Самарканде, Бухаре и... больше нигде. Нельзя не отметить, что такой музей, как Дом-музей композитора Мухтара Ашрафи, благодаря активности его директора Гуновой Натальи, регулярно устраивает (при самом остром дефиците выставочного пространства) выставки работ ведущих художников, ткачей-модельеров, гобеленщиков и скульпторов Узбекистана. При этом замечу, например, что галерея возле отеля «Интерконтиненталь» годами (Sic!) не видит ни одного посетителя. Для чего она существует и как, непонятно?

В то же время недавно начали работать показы новой живописи в контексте традиционного прикладного искусства - где бы вы думали? – в медресе Барак-хана, в районе Хаст-Имам Ташкента, где заведующий Саматханов Юсупхан, пытается время от времени демонстрировать перед многочисленными туристами, посещающими расположенные там архитектурные памятники, иные творческие способности мастеров национальных видов искусства. Не хочу сейчас заострять внимание на качественном уровне выставляемых произведений, замечу только то, что при желании выставки произведений художников можно проводить и в больничных корпусах…

Думаю, что в основе отношения художника и зрителя, в конечном счете, должно быть их общая заинтересованность в достижении идеала: как художнику нужны его орудия труда, так и зрителю для исполнения его незаменимой роли в «театре» эстетического взаимодействия необходимо переживаемое пространство созерцания как условие сотворчества.

Начинать, я думаю, надо с того, чтобы Академия художеств и Министерство по делам культуры Республики Узбекистан стимулировали творческую деятельность самих «выставкомов» галерей, выставочных залов, музеев, как финансовыми поощрениями за разработку и реализацию программ, так вводить там состязательность. Пусть они составляются как творческие группы, каждый со своей концепцией и образной идеей. И пусть мы получим возможность оценить результат их работы – по посещаемости выставки, с одной стороны, по художественному уровню, по отзывам критики – с другой. Это – реальный путь выработки новых критериев: только в сравнении результатов выставочной работы. ***

*Рассказ о том, как осуществляется у нас оплата труда живописцев и связанные с этим проблемы, мы разберём в следующих публикациях. 

**Эта информация не была получена от сотрудников Центрального выставочного зала, и видима, что называется – «невооружённым глазом».

*** Некоторые заметки о метаморфозах авангардных течений ташкентской живописной академической школы современного искусства вне контекста всеобщей истории культуры, сейчас готовятся автором для публикации.